Отсутствие сцены не мешает яркому поэту светить своим голосом; наоборот, контраст лишь подсвечивает звонкие участки, дополнительно придавая остроты клинку стиха. Тишина, затачивающая строки - это путь поэта в целом и проект "Ничего лишнего" в частности.

Друзья в зрительном зале всегда кстати: в любом месте и с любыми стихами ты получишь свою долю поддержки. А что будет, если временно убрать и друзей, и сам зал, и звукоусиление, оставив лишь поэта и его строки? Как в таком случае зазвучат строки о дружбе? В проекте "Ничего лишнего" поэты идут на большие и маленькие эксперименты, а мы детально это фиксируем.

Поэтическую речь иногда называют письмом, однако даже в значении "сообщение" каждое стихотворение можно назвать письмом сразу всему миру. Если же сверх этого в строках есть ещё и ноты настоящего письма, нам не остаётся ничего, кроме как взять такие стихи в наш проект.

У каждого поэта и каждой поэтессы есть своя тайна. На свету внимания и публичности эта тайна прячется в самые укромные уголки души, однако, если приглушить свет и звук, то, возможно, поэтический секрет проявит себя. Именно этим мы и занимаемся на проекте "Ничего лишнего".

У каждого поэта свой путь; тем, чей путь связан со сценами клубов, мы предлагаем ненадолго свернуть в соседнее измерение. Там нет шума зрителей и света софитов - а значит ничего не отвлекает от личного диалога с каждым слушателем. Такова суть проекта "Ничего лишнего". Сегодня с нами Софья Беседина.

Вертеп, может, и не станет ток-шоу; но мы верим, что всем знакомая эстрадная поэзия может заиграть новыми красками, если убрать из неё привычные атрибуты.

Отказ от колонок и софитов иногда приводит к удивительным эффектам - ткань текста удваивается, приоткрывая потустороннее измерение образов, подобных логике сна.

Творец без микрофона и публики подобен творцу с микрофоном и публикой, только без оных. Однако где-то в междустрочье и в интонациях всё же пробивается та незримая разница - и поэт предстаёт максимально живым.

Иногда даже самым ярким поэтам стоит замедлиться, приглушить цвета и настроиться на тихую волну. В такие моменты и проявляется то незримое, что есть в творце.

Мы возвращаем камерность в современную поэзию. Лишив поэта зрительской поддержки и микрофонного усиления, мы заставляем его высветить доселе скрытые интонации.

Современный поэт за барной стойкой, кто ты без неё? Именно таким вопросом мы задались, когда придумали убрать из поэтического уравнения зрителей и микрофон.

Мы лишили современных поэтов их главного атрибута - микрофона; выгнали зрителей, оставив лишь созерцающий объектив камеры.

Проект "Ничего лишнего" возвращает тонкую интонацию и полутона в звучащую поэзию. Мы отказываемся от микрофона и аудитории, чтобы услышать самого поэта.

Настоящему поэту неважно, перед сколькими зрителями выступать; видеть ли зрителя вообще или смотреть лишь на оператора; читать в микрофон или пространство комнаты.

Яркий поэт может зажечь даже в пустой комнате перед безэмоциональным объективом фотокамеры. Проект "Ничего лишнего" - именно про таких творцов.

Громкости мы противопоставляем проникновенность; массовости - влияние. Проект "Ничего лишнего", отбирая у поэтов и поэтесс микрофоны и аудиторию, работает именно по такому принципу.

Интимности в поэзии иногда можно достичь очень простыми действиями - убрать зрителей, микрофон и сцену. Тогда на первый план начинает выходить способность автора коммуницировать с ощущением прекрасного.

Поэт - это не только про рифмы, размер и конкретные смыслы, но и про ощущение изнанки, отброшенного, бездны. В проекте "Ничего лишнего" мы убираем зрителей и микрофон, чтобы обострить это ощущение.

Что останется, если убрать из современной поэзии аплодисменты зрителей и атмосферу литвечера? Останется естество, самость, поэтическая субстанция, которую мы ловим в проекте "Ничего лишнего".

Иногда поэт обнажается не перед зрителями, а перед пустотой. Прямой поэтический контакт без прослойки из микрофона и аудитории - именно так мы делаем выпуски "Ничего лишнего".

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.

Мы пригласили московских поэтов и убрали из их выступлений все побочные элементы. Никакого зрительного зала, декораций и микрофона. Всё интимно – только поэт, его текст и зритель.